Я плюсую этому посту всеми пушинками, шерстинками и перышками! Взято у маленькая совушка

"… кажется, что мы опоздали родиться. Мы не родились, когда читать и знать было нормой для всех, когда не было ЕГЭ, УрФУ и прочего, о чем сегодня пели и показывали, не было речи о платном среднем образовании… Были диалектологические экспедиции для всех, хотя бы один раз, даже для литературоведов, были музейные практики, были программы на уровень-два-три сложнее, потому что времени было больше, потому что не было баллов, не было коэффициентов и учебных планов вместо лекций. Были и перегибы, наверное. Были свои песни и свои времена. Я не успела послушать Павермана, зато успела Блажеса, Якунцеву, Гусеву. Причем, наш курс почти всегда оказывался последним в этом отношении. Очень хочется быть непоследним курсом, послушавшим рубеж веков у Химич. Времена, как известно, не выбирают. Но все-таки мне иногда кажется: мы опоздали родиться. И дело не столько в конкретных недоживших до нас реалий, а в людях, в ментальности, в отношении к культуре и слову, к науке, к интеллигенции.

В последние дни особенно обострилось ощущение счастья от причастности к филфаку как мировоззрению, как к особой формации, к группе особых людей. Кажется, что это один из немногих островков нормальной жизни: вне гламура, вне какого-то особого цинизма и жестокости. Это мир, который населяют этакие "чудики", которые по призванию, которые не по причине, а вопреки, которые за идею, "больные энтузиазмом", которые верят в сны и остро чувствуют цикличность истории. Настоящие, естественные, живые люди. Так может быть, мы успели родиться? Успели, чтобы застать еще эти годы, чтобы в детстве еще не знать сотовых телефонов, компьютера и прочего, успели, чтобы поучиться в Лицее у преподавателей, которые навсегда запомнились, отформатировали. Мы успели поиграть старыми, советскими добрыми игрушками, чтобы чувствовать бездушность и рациональность некоторых современных, мы успели вырасти на тех мультиках и фильмах, которые сегодняшние школьники уже в большинстве не знают, а знают и видят совсем другое.

Ощущение не раз возникало такое, как будто ловишь время за хвост, но всякий раз немного не дотягиваешься и в руке остаются пушинки, шерстинки, перышки, а время вновь ускользает, дразнит: "до вас, года за четыре, был Золотой век Лицея", "Еще года три назад студенты знали, как пишется это имя, а теперь вот уже писать на доске приходится" и множество других разнородных примеров. Все старое когда-то было новым, это, конечно банально. Но сегодняшнее новое кажется слишком циничным, слишком инновационным, слишком рациональным и направленным практически, если вообще направленным. Многое непоколебимое для меня оказывается не в цене и лишним. Безвкусное и поверхностное, не такое, не филфаковское, не по Чудику, что называется, - актуально и уважаемо. Отсюда растерянность и большие вопросы в ближайшее будущее.

Всем и во все времена кажется, что они живут в жуткие перемены или мы, действительно, успели попасть в такое время?".